Если кратко, "залги" - это полуразумное аморфное существо, способное делиться, сохраняя при этом общее сознание. В кавычках потому, что "залгами" прозвали его вы, а сам я так и не дал этому действующему лицу никакого имени. "Залго" представляет собой полужидкую бледно-белую массу, в которой плавают маленькие и не очень маленькие маслянисто-чёрные капли. Они образуются внутри массы сами собой и несут важную функцию в работе всего организма, однако сам "залго" при встрече с партией использовал их в декоративном плане. Основная же "толща" может быть как эластичной, так и почти жидкой, меняя плотность в некотором диапазоне.
"Залго" был обитателем одного из миров, которые пожрал Уроборос, и проник в его демиплан, как сорняк, вместе с куском уничтоженного мира. Опасности для обитателей он почти не представлял (во всяком случае, не больше, чем все остальные "экземпляры"), но вывести его совсем оказалось крайне сложно. Поэтому ограничились магическими оберегами, запиравшими "залго" под землёй.
На самом деле, для "залго" это было вполне привычной формой существования: где-нибудь под землёй, в относительной безопасности и прохладе, располагалось главное "озеро", от которого "отщеплялись" участки для вылазок наружу (именно к такому "озеру" Стинг могла пробиться, если бы партия проломила пол камеры, где она лежала). Главный сгусток всегда поддерживает мысленную связь со всеми своими частями и может воспринимать всё, что воспринимают они. Такой способ избран не зря: несмотря на отсутствие сложной анатомии, "залго" можно испарить высокой температурой. Это, пожалуй, единственный надёжный способ его уничтожить.
"Залго" может существовать без еды очень долго, а питается буквально всем, хотя предпочитает органику, так как её удобнее в себе растворять. Если в ареоле обитания умирает какое-нибудь живое существо и тело не съедают падальщики, можно быть уверенным, что "залго" его найдёт и поглотит. Наращивая биомассу, "залго" как бы одновременно и растёт, и размножается, но дойдя до какого-то объёма, почти перестаёт питаться и охотится только в случае потери своих "отщепенцев".
Не имея собственной формы, "залго" подвержен постоянному инстинкту копирования. Разум этого существа, пусть и несложный, обладает обширной памятью, в которой хранятся тысячи образов, которые "залго" когда-то повторил, и чем больше объём существа, тем больше оно помнит. Увидев - или, скорее, восприняв - новый вид жизни, "залго" пытается придать одному из своих "исследователей" найденную форму. Обычно первое приближение оказывается очень грубым: мелкие детали отсутствуют, нет текстуры, черты грубые и лишь поверхностные. Когда этот шаг завершён, наступает вторая фаза познания новой формы, та самая, которая создала дурную славу вокруг "залго" - телепатия.
"Залго" обладает рудиментарной формой телепатии, с помощью которой проникает в разум жертвы и буквально впитывает всё, что там находит. Не видя разницы между внешними и внутренними органами (ведь ни тех, ни других у самого "залго" нет), оно как бы считывает информацию об организме, и чем дольше и глубже "залго" изучает новый образец, тем точнее может его воспроизвести, в конечном итоге выстраивая точную копию со всей внешней и внутренней структурой, но выполненную из одних и тех же двух элементов, составляющих его "тело".
Как некоторые члены партии уже убедились на собственном опыте, для объекта исследования такой процесс очень и очень неприятен. Если "залго" увлечётся и набросится на изучение с излишним энтузиазмом, многие высшие формы жизни не выдерживают: иногда отказывает сердце или его аналог, иногда - мозг или другой орган нервной системы. Сам "залго" вряд ли понимает, что опасен для тех, кого копирует, но недостаточно развит для сложным форм коммуникации и не понимает протустующие вопли, угрозы и мольбы.