Сообщения от [BC]afGun в теме Оружие пони

На площадке у квартиры террористов толпа стояла особенно плотно. Свободным оставался только пятачок у двери. Когда Митек за спиной князя пробился поближе к месту ожидаемых событий, дверь распахнулась, и оттуда повалил дым. Кашляя и утирая кулаком слезящиеся глаза, из темного проема вывалился полузадохшийся террорист. В руках у него был автомат, глядящий стволом вниз.

Борец Алеша – пельменные уши стоял наготове прямо за дверью. Он без труда вырвал оружие у негодяя и тычком отправил его вниз, в недружественные объятия своих спортсменов.

Дым валил так густо, что Блинков-младший в пяти шагах не различал стоящих на лестнице морячков. Спичечно воняло серой. Время от времени в темной глубине квартиры дым окрашивался то розовым, что желтым, то зеленым цветом. Салют продолжался, да так, что ракеты вылетали даже в коридор! В шипении и хлопанье шутих простучала короткая очередь. Но звуки были слишком тихими для выстрелов. Это сработала трещалка.

Второй террорист выполз на четвереньках и без оружия. Алеше пришлось его поднимать и оттаскивать, закинув руку преступника себе на плечо. Задержание стало больше смахивать на оказание скорой помощи.

«Не задохнулся бы Князь», – подумал Блинков-младший.

Судя по всему, та же мысль пришла отцу пленника.

– Юра! – закричал он и бросился в задымленный коридор.

Борец Алеша схватил его за рукав, пытаясь удержать. Но тут из темноты послышался голос неунывающего придурка Голенищева-Пупырко младшего:

– Батя! Ты здесь откуда?

Старший князь вывернулся и, оставив тулуп в руках Алеши, скрылся в дымной темноте.

– Юра! Сыно… – Голос старшего князя оборвался.

Послышалась неясная возня, и старший князь снова возник в дыму. К его виску был прижат пистолет. Обхватив заложника за горло и толкая его перед собой, как живой щит, сзади шел третий террорист.

Этот был матерый. Этот не растерялся, как его дружки, а выждал и взял свое. Его рот прикрывало мокрое полотенце, чтобы не задохнуться. А старший князь уже наглотался дыма и кашлял. С каждым спазмом пистолет бился о его мотающуюся голову.

– Назад! – гаркнул террорист. – Назад! Стреляю!

И тут он увидел…

И вверх, и вниз по лестнице плотно стояла толпа. Стояли морячки и спортсмены, выскочившие на шум соседи, мама с майором Василенко и непонятно как узнавший обо всем полковник Кузин. А снизу, расталкивая спортсменов, пробирались Бронежилеты из группы захвата и оперативники в штатском.

Канонада в квартире прекратилась. Сквозняк из выбитых окон подхватывал дым и уносил его вверх по лестнице. Террористу стало лучше видно. С неуместным любопытством он вытянул шею и заглянул за перила, но и там, на следующем лестничном пролете, стояли люди.

Толпа была огромной. У нее была сотня лиц. И все смотрели на террориста с одним выражением: презрения, ненависти и удивления. Потому что ни один нормальный человек никогда не поймет, что это за цель такая, ради которой нужно бороться с детьми и стрелять в безоружных.

Толпа стояла не шевелясь и смотрела. Это продолжалось очень долго, минут, наверное, пять. Когда палец лежит на спусковом крючке, такие минуты кажутся вечностью. Люди седеют за такие минуты.

– Пуститя! – вдруг завопило где-то снизу. – Пуститя, я глаза яму выцарапаю! Внучка отдайте мово, Юрочку!

Сквозь толпу пробиралась бабка Пупырко в длинной ночной рубахе. В руках у нее была тяжеленная старушечья клюка, про которую Князь врал, что будто бы туда, внутрь, залито расплавленное золото.

– Ах ты, рожа чумазая! – Бабка увидела противника, и уже никто не мог ее остановить. Золотая клюка без разбору загуляла по головам, расчищая дорогу. Блинкову-младшему показалось, что с особым удовольствием бабка гвоздит по шапочкам Бронежилетов. Она соображала, что люди они служивые и не станут бить старуху. – Ах ты, гад! Змеюка подколодная!

Как будто не замечая пистолета, прижатого к виску своего сына, бабка издалека замахнулась клюкой…

И террорист бросил оружие.

Почему? Одно скажу: не мог он испугаться ни Бронежилетов, ни тем более бабки со старушечьей клюкой. Люди, которые много убивали, привыкают к мысли, что когда-нибудь убьют их самих, и не боятся ничего.

А так – пусть каждый сам себе ответит на этот вопрос. Например, Блинков-младший считал, что у террориста заговорила совесть. А майор Василенко – что террорист все-таки испугался, только не смерти, а позора. У него на родине толпа забивает преступников камнями, и нет смерти позорнее, чем такая.

В общем, он бросил пистолет и точка.

А бабка Пупырко со вкусом съездила клюкой сначала террориста, а потом и собственного сына:

– А вот не лезь, куда не следовает!

Она вломилась в квартиру и через минуту вышла, держа за руку сияющего Князя.

– А чего вы собрались-то? – заявил этот придурок людям, которые пришли его спасать. – Нефига пялиться, не кино!

Источники:
- http://mlpccg.wikia.com/wiki/Absolute_Discord
- http://mlp.wikia.com/wiki/File:Nightmar ... LP_CCG.png
- http://mlp.wikia.com/wiki/Princess_Celestia
- http://www.equestriadaily.com/2015/07/n ... mment-form

Если посудить серьезней: что могут противопоставить пони в борьбе с бронированными и жадными драконами? Даже Спайк, пусть и как шутка авторов, но при угрозе "что делают пони, когда перед ними стоит банда драконов" криком добавляет "бегут". Бегство может быть средством выживания, но никак не доминации точно. Известных аликорнов (не считая Искорки) в мире всего три на все королевство - это скорее исключение, чем правило. А драконы - как орлы - летают хорошо, и кулинария у них происходит конкретно, качественно, прямо на месте. До кучи могут так же владеть магией.
таким образом, земные пони моментальтно становятся в типичной проигрышной ситуации крестьян при любых драконьих набегах. Пегасы... Если только у них не орда обезбашенных Рейнбоу Дешей со сверхзвуковыми наклонностями. Колибри перед орлом. Единороги - да, возможно, что-то они могут. Но драконы иногда двигаются стаей. Если учесть, что расы когда-то друг друга различали, то единорогов, по логике, с тех пор должно было выжить значительно больше, чем пегасов и тем более, земных пони. Но в реальности все едва ли не наоборот.
Человек победил природу изобретательностью, подражанием, а главное - склонностью менять окружающее пространства под себя, а не наоборот. Таким образом, наш ответ Чемберлену это безусловно технологии: только появление простого каменного топора привело к взрыву распространения предков человека из Африки по всей Евразии и дальше.
Если учесть, что даже необычно для своего вида туповатые драконы умеют разговаривать - на одной хитрости и разумности пони доминирующими быть просто не могут. У них должна быть для этого определенная сила, ставящая их выше драконов, гифонов и всех остальных, вместе взятых. Выше, имеется ввиду, полностью владеющими миром. У человека эта сила - технологии (оружие и защита, если быть точнее). Хотя может быть и другой вариант - от пони настолько много зависит, что окружающим разумным существам просто невыгодно с ними конкурировать: смена дня и ночи, например; управление погодой. Ну, и так далее.

<...>

Во многих магических мирах драконы не случайно живут едва ли не в еденичных экземплярах. Если один дракон без особых магических изощрений способен повергнуть в отчаяние целое королевство, то десяток таких легко оттяпает полконтинента. В мире пони же их - сотни в одной только Эквестрии. А это уже даже не племя. Это - целая раса.
В подобных случаях, в других магических мирах, драконы часто лицетворяют магию. Вплоть до того, что убьешь дракона (плохого или хорошего) - магия мира будет слабеть. Убьешь всех драконов - мир рухнет. Доходит до того, что драконы часто являют собой создателей определенного фентезийного мира, правда, благополучно после этого исчезающих в истории (оставляя после себя куда более слабую, подчас неразумную крылатую "мелочь").
Иными словами, заложены все предпосылки того, что драконы представляют собой, по крайней мере, ошметки некогда великой нации. Сам факт присутствия дуала восток+запад уже тянет на то, что могла существовать одна или две страны, доминирующие задолго до появления Эквестрии, если не самих пони. Причем, сами драконы могут оказаться изначально вовсе не злые. А просто - драконы. Со своей жизнью, культурой, жизненными ценностями. И они были, как минимум, такие же разумные, как и пони.

Дракон запада, не без помощи Христианства, в результате представил собой воплощение силы, коварства, жадности, жестокости и злобы. По многим мифологиям являет собой эдакого пожирателя миров, солнца, сатаны, а в лучшем случае - просто лютого и прожорливого зверя. Понятное дело, часто обладал магией, а иногда - очень сильной магией.
Окончательное формирование образа пошло по рельсам своеобразного босса для рыцаря восьмидесятого уровня, единственного, кто по законам жанра может причинить ему хоть какой-то вред. Что характерно, дракон терроризировал местность, где появлялся. Со свойственной ему жадностью и ревностью охранял награбленные им сокровища. Питался всем, что шевелится, но по старинке питал слабость к принцессам и девственницам. Ими он нередко специально завлекал к себе рыцарей, где просто поедал их, видимо, организуя себе, таким образом, доставку еды на дом.
Хорошо, если дракон был неразумен. Потому что, если он еще и умел говорить, то оказывался далеко не дураком: плел интриги, заговаривал зубы, в общем - вертел всеми как хотел. Некоторые сказания повествуют даже о том, как драконы цеенаправленно превращались в людей (часто в женщин), втирались в доверие королевских семей и таким образом, ввергали в хаос высокоразвитые королевства изнутри.
Фактически, западный дракон - олицетворение недоговороспособного зла. Он - заведомо сильный враг, и никак иначе. И так же как любой враг, он сжигает деревни, грабит, убивает, захватывает женщин, свергает королей, а остальных просто держит в страхе. Любая попытка договориться, задобрить, помириться - слабость, которой он незамедлительно воспользуется.
Можно было бы сказать, что западные драконы, изображенные в МЛП достаточно стереотипны, если бы не сразу несколько но.
Во-первых, они похожи скорее на гопников-подростков, чем на наводящие ужас магические исчадия. Их поведение эгоистично, инфантильно, но мало похоже на действительную злобу. Они не несут в себе конкретной цели, а просто живут в свое удовольствие.
Во-вторых, они ведут стайный образ жизни, не смотря на то, что характер, типичный для них, подразумевает как раз одинокое бдение над кучей драгоценностей. И даже зачем-то мигрируют всей стаей.
В-третьих, они туповаты. Они могут говорить, но хитрости в них ни на грош. В то же время, на диких зверей уже так же не претендуют. Спайк же вообще, яркий представитель парадокса ума и возраста: когда он в жадности пошел в рост, его обычная речь сменилась на деградированное "Спайк хочет", хотя, по логике, развитие должно было усилить его умственыне способности, а не наоборот.
Пример Спайка довольно примечателен. Пока в нем не проснется жадность, он физически не развивается. А стоило ему раздобреть снова, и все развитие моментально повернулось вспять. Отсюда возникает вывод, что встренные в сюжетной линии два одиноких дракона были куда злее (потому что взрослее), чем типичный пример "плохой компании", с которыми познакомисля Спайк во время поисков своих корней.
Еще более интересный вывод из банальной логики: если физическое взросление - это, обычно, развитие организма и его готовность к размножению, то получается, что если все драконы в округе раздобреют, они попросту не смогут разможаться, не говоря уже об увеличении их сил.
Вновь напрашивается вывод о проклятых существах. Все их существо, резко сконцетрированное на жадности, говорит скорее о проклятии, принуждении, чем об их типичности мифологическим созданиям, и это является причиной их деградации. Своеобразный сдерживающий фактор. Или чья-то месть. никому же не секрет, что мифические драконы - очень сильные магические существа. Настолько сильные, что ходят рядом с божествами, моугут управлять армиями, а складываясь в кольца способны разрушать и создавать миры. По всей логике, порода Draconis Sapiens должна быть доминирующей, имея такую популяцию. Но явные магические силы проявляет лишь Спайк, серьезных умтвенных способностей у них не наблюдается, а их "взрослая" натура заставляет всю округу с ними бороться...

<...>

В любом случае, в геральдике драконы были тоже не спроста. Они хранят ценности, и хранят верно и ревностно. А ценности эти необязательно должны быть вещественными. Именно здесь возникает сильная конфронтация двух полюсов природы дракона, ведь именно тяга Спайка к тому, что по-настоящему дорого, полностью победило жадность (хотя по сути, одна и то же природа победила сама себя).