Сообщения от AlexUnknown

В «Обнажённом солнце» Элайдж Бейли замечает, что Законы неправильно формулируются людьми, потому что робот может нарушить их по незнанию. Он предложил следующую «правильную» формулировку Первого Закона: «Робот не может делать ничего, что, насколько ему известно, причинит вред человеческому существу или умышленно допустить, чтобы человеческому существу был причинён вред».
Это дополнение проясняет, что робот может даже стать орудием убийства, если он не осведомлён о сущности своих действий. Например, ему могут приказать добавить что-то кому-то в пищу, а он не будет знать, что это яд. Более того, Бейли говорит, что преступник может поручить эту задачу нескольким роботам, так чтобы ни один не понял замысла целиком[14].
Бейли утверждает, что солярианцы однажды смогут использовать роботов даже в военных целях. Если космический корабль будет построен с роботоподобным мозгом и при этом на нём не будет ни людского экипажа, ни систем жизнеобеспечения, то интеллект этого корабля может ошибочно предположить, что и на всех космических кораблях нет людей. Такой корабль будет более манёвренным, быстрым, а возможно и лучше вооружённым, чем управляемый людьми. Но самое главное, он будет способен уничтожать людей, не подозревая об их присутствии. Эта возможность описана в «Основании и Земле», где также выясняется, что солярианцы обладают чрезвычайно мощной армией роботов, понимающих под «людьми» только уроженцев Солярии.

Наиболее совершенные модели роботов обычно следовали Законам по довольно хитрому алгоритму, который позволял избегать некоторых проблем. Во многих рассказах, например в «Хороводе», в позитронном мозге сравнивались потенциалы возможных действий и исходов и робот мог нарушить Законы, как только это представлялось возможным, вместо того чтобы бездействовать. Например, Первый Закон не позволял роботу проводить хирургические операции, так как для этого нужно «наносить вред» человеку. Однако в азимовских рассказах можно найти роботов-хирургов (яркий пример тому — «Двухсотлетний человек»). Дело в том что робот, если он достаточно совершенен, может взвесить все альтернативы и понять, что он сам причинит гораздо меньше вреда, чем если бы операцию проводил человек-хирург или она бы вообще не состоялась. В «Уликах» Сьюзен Кэлвин говорит даже, что робот мог бы выступать в качестве прокурора, так как он лично не причиняет никому вреда: кроме него есть ещё присяжные, которые устанавливают виновность, судья, который выносит приговор, и палач, приводящий его в исполнение.
Роботы, подчиняющиеся Законам, могут испытать «роблок», или «умственное замораживание» — состояние необратимого повреждения позитронного мозга, — в случае если они не могут подчиниться Первому Закону или обнаруживают, что случайно нарушили его. Это возможно, например, если робот наблюдает сцену убийства человека, но находится слишком далеко, чтобы его спасти. Первый случай такого «замораживания» происходит в «Лжеце»; также немаловажную роль это состояние играет в сюжете романов «Обнажённое солнце» и «Роботы Утренней зари». Несовершенные модели роботов могут блокироваться, если перед ними поставили задачу подчинения двум противоречащим приказам. «Замораживание» может быть необратимым или временным.

Законы никак не определяют границы того, что может называться вредом для человека — это часто зависит от возможностей робота воспринимать информацию и философски мыслить. Например, будет ли полицейский робот понимать, что он не нанесёт вреда человеку, если осторожно проводит особо опасного преступника в участок?
В рассказе «Лжец» робот-телепат Херби вынужден был понимать под вредом и то, что может любым способом разочаровать или расстроить людей — он знал, что люди при этом испытывают некую душевную боль. Это заставляло его постоянно говорить людям вместо правды то, что они хотели услышать. В противном случае, в его понимании, он нарушил бы Первый Закон.

Пссссс!!! Пока никто не слышит! Накиньте плюсиков немного, чтоб я смог посты создавать, а не только отвечать! Книга же скоро подойдет! Надо и на Табуне все оформить! )))

ГЛАВА 29
Сплошные неудачи


На город надвигалась ночь.
Медленно и плавно оранжевое солнце спускалось навстречу морю, уже четко рисуя дорожку на глади волн. Неторопливо вплыл в поле зрения огромный порт Лос-Пегасуса. Десятки пирсов растянулись вдоль всего берега. Лишь немногие из них были грузовыми, в основном же вдоль причалов выстроились утлые частные суденышки, сколь красивые и быстрые, столь же и бесполезные в настоящем океане, отсюда они казались лишь хрупкими игрушками, из тех, что боишься тронуть, чтоб не повредить. На этом фоне крупным и ярким пятном выделялось лишь одно судно - большой пассажирский корабль, вставший сейчас под погрузку. Пройдет еще день или два и этот белоснежный красавец наверняка повезет местную праздную публику к каким-то далеким берегам, к тому, что кажется им приключением всей их жизни.
Ну а наше приключение продолжится завтра, а пока порт проплывал мимо нас уже второй раз. Иза и Радуги все не было. Ожидание затягивалось.

СМС-ки, заказав себе "молочную вкусняшку", по их словам оказавшуюся совсем не такой, как дома, сидели за отдельным столиком и любовались уже порядком прискучившим за последний час видом.

Я, так же заказав себе "вкусняшку", слушал историю недавно появившейся Деринг. Никак не могу понять, как вообще Скут это пьет? "Вкусняшка" была по ее собственному рецепту, который ей пришлось минут пять втолковывать бармену. Тот долго не мог понять, зачем жеребенку нужно добавлять туда столько острого перца. Хотя одно можно сказать точно - в таком виде "вкусняшка" бодрила очень здорово!

- Так представляете! - продолжала Деринг. - Мало того, что добрую половину всего, что в этом ихнем музее выставлено, добыла я, а они меня даже и не упомянули! Они еще и приписали все заслуги каким-то *нехорошее слово*, о которых я и не слышала-то никогда! А когда я попыталась хоть как-то восстановить справедливость они еще меня и высмеяли! Они заявили, что Деринг Ду вообще выдуманный персонаж из книжек для жеребят, а мой костюмчик на эту тему мог бы быть и получше! В конце концов, меня вообще выперли из музея! Меня! Самого известного археолога во всей Эквестрии!
- Обвафная фторона ифвефнофти! - оторвавшись от тарелки, прочавкала Дитзи. - Тепя нафинают отрицфать. За-фо мовет пыть меньфе путут прифтафать на улифе!
- Пфуй... Дитзи! Ну ты хоть проглотила бы сначала, а? - поморщилась ЭйДжей, глядя на вылетающие на стол кусочки.
- А? Фо? - Дерпи сделела паузу, стараясь все быстро прожевать и проглотить зараз. - Извиняюсь. У меня у самой сегодня тоже денек был паршивый.
- Рассказывай, - кивнул я.
- Ну, значит так. Добралась я кое-как до этого музея выпечки. Кто только додумался на улице столько препятствий расставлять? Как еще шишек не понабила... Вхожу я значит. Кругом одни фотографии! Ни одной витрины с выпечкой! Иду дальше. Ну, хоть рецепты под стеклом какие-то появились. Запомнила вроде кое-что. Маффинов как не было, так и нет! Я весь этот глупый музей обошла! Три раза! А он немаленький! Ни-че-го! Запах, главное, есть, а маффинов нет! Только с третьей попытки лестницу наверх заметила. Когда лбом налетела. Забираюсь я, значит, по лестнице, а там оказывается странный такой ресторанчик. Даже он и не ресторанчик, а скорее пекарня. Ну, там можно самим себе что-то приготовить и тут же слопать. Ну, думаю, здорово! Вот я и добралась! Маффины, ждите, я уже лечу к вам! Ну, вернее я вас сначала приготовлю, а потом уже лечу. Ну вы меня поняли? Тесто сделала, формочку в духовочку греться поставила, все как надо. Пошла себе посмотреть, что там такое вкусно пахнущее остальные себе готовят и нельзя ли будет чем-то поменяться. Ну или что-то по-тихому схарчить, пока не смотрят. Ну и наверно засмотрелась... Очнулась только когда все уже к выходу бросились. А кругом-то все в дыму! Я ведь и так плохо вижу! В общем, я последняя там осталась. Задыхалась уже, когда какой-то красавчик стражник влетел в ресторан и меня на себе выволок. А может и не красавчик... Все ведь в дыму было и со зрением у меня... не идеально... Но хоть показался таким. Мы с ним о чем-то даже поболтать успели. Хотя я его так и не разглядела толком - глаза-то слезятся после дыма! А когда он отошел куда-то, слезиться они перестали. Ну и я увидела. Весь второй этаж музейчика... А может и первый... Красиво, конечно, но вот дожидаться, пока они выяснят, кто это устроил, мне как-то не захотелось. Я и сбежала потихоньку. И на своих четырех, в конце концов, сюда добралась. Больше часа шла!
Ну, теперь становилось понятно, что за всполохи мы наблюдали сейчас из ресторана. Правда идти тут было... далеко не час... Даже не полчаса…
- Агась, - кивнула ЭйДжей. - У нас у всех тут седня день не задался.
- Да где уже Иза с Радугой носит?! - не в первый уже раз, вслух возмутилась Деринг. - Договаривались же!
Стоило ей это произнести, как показалась и эта парочка. Оба одинаково запыленные, Из поцарапан, на лице Дэш пара свежих пластырей.
Под всеобщее молчание они уселись за накрытый стол, сразу влили в себя по кружке какой-то бурды, которую тут подавали вместо алкоголя, и, не произнося ни слова, принялись за еду.
- Ну ниче се... - ЭйДжей смотрела на них во все глаза. - Красивы, слов нет... Вы бы хоть че сказали... Че с вами случилось-т?
- У? - Из вынырнул из тарелки и кивнул на Дэш.
- Угумпф! - вторила ему та. - Ща! Первым делом похавать. Вы пока сядьте поудобнее... Или лягте, чтоб не падать. Хряпните чего-нибудь...
- Есть повод? - мрачно хмыкнул я.
- Ага! Точно! Кстати! Из! Тебя про хряпнуть тоже касается, я тебе еще не все рассказала.
- То есть? - уставился тот.
- Ща!