Здесь иногда пишет Donnel

В тот момент времени, когда раннее утро еще не наступило, а поздняя ночь вроде бы уже и близка к концу, когда луна опускается, но до поднятия солнца еще далеко, принцесса Селестия медленно открыла глаза. Потянувшись, она бросила взгляд на часы и убедилась, что успела и проснулась незадолго до назначенного времени. Процокав копытами по паркету, принцесса подошла к окну, распахнула створки и осторожно — лишь бы кто не заметил! — выглянула наружу. Никого. Облегченно вздохнув, Селестия села рядом с открытым окном и приготовилась ждать.
Ждать пришлось не слишком долго — оконный проем заслонила крылатая тень, и в окно влетела принцесса Луна. Как только это произошло, Селестия захлопнула окно, плотно задернула шторы, так, чтобы не осталось ни просвета, прошла к шкафчику, вытащила из него керосиновую лампу и зажгла. Лампа светила слабо, но все же сейчас ее вполне хватало. Луна тем временем пластом лежала на кровати, шумно дыша после стремительного полета.
Убедившись, что шторы не пропускают наружу ни лучика света из спальни, Селестия аккуратно приоткрыла дверь, убедилась, что снаружи никого нет, захлопнула ее и закрыла на ключ. Обернувшись, она спросила:
— Как ты себя чувствуешь, моя дорогая сестра? Я вижу, ты устала.
— Селли, — все еще пытаясь отдышаться, страдальческим голосом попросила Луна, — давай ты не будешь сейчас надо мной издеваться? Для таких разговоров мы могли встретиться и днем, если ты так хочешь. И можно я уже уберу этот дурацкий голос?
— Конечно, — улыбнулась принцесса. — Собственно, на это я тебе и намекала.
Луна прикрыла глаза, кончик ее рога чуть блеснул, и она расслабленно вытянулась на кровати.
— Наконец-то... — раздался приятный тенор. — Но вот с маскировкой внешности ты разберись сама. Все же это была твоя работа. А я все время забываю, как именно надо ее снимать, в конце концов, не так уж часто моменты выпадают.
Селестия тоже на мгновение прикрыла глаза. Когда она их открыла, все уже было сделано.
На месте ее сестры вытянулся тонкий, изящный, длинногривый — но явно жеребец. Аликорн.
— Здравствуй, брат, — тихо и ласково произнесла принцесса, подходя к кровати. — Здравствуй, Лунар.
— Моя любимая сестра, — нежно произнес тот. — Я вижу тебя каждый день, но лишь иногда мы можем поговорить... так. Как было...
— ...когда-то давно, — закончила за него Селестия. — Тысячу с небольшим лет назад. Да, брат, это печалит меня так же, как тебя. Но кто же виноват в том?
— Селли, — грустно сказал Лунар, — я понимаю, что в этом уже давно некого обвинять за давностью лет. Но почему мне нельзя сейчас быть собой? Почему я сейчас должен носить эту дурацкую маскировку? Почему нельзя просто, в конце концов, объяснить всем пони, в чем дело?
— Лунар... Ты же понимаешь, что это невозможно. Они слишком привыкли к принцессе Луне, и если она вдруг окажется принцем Лунаром — это будет потрясением. К тому же ты знаешь, как некоторые кобылки боятся жеребцов, особенно маленькие. А кобылок у нас куда больше. Как же ты будешь ходить в их сны?
— В конце концов они бы привыкли...
— Не привыкли бы. Лунар, ты знаешь их не хуже меня и понимаешь, что это невозможно. К тому же как ты расскажешь им эту историю? Ты сам помнишь все это?
Лунар снова опустил веки.
— Да, — сказал он, перетряхивая в своей голове давние воспоминания. — Уж что-что, а это я никогда не забуду.

***
— Ну, так ты определился? — вкрадчиво спросил Дискорд. — Ты будешь играть или нет? Если что, то можем и в другой раз, конечно.
— Может, ты хотя бы уточнишь, что я теряю в случае поражения? — раздраженно буркнул Лунар, недоверчиво косясь на лежащие на столе карты. Вообще-то это была достаточно давняя традиция, но в этот раз играли не просто так.
— Нет уж, принц, это будет наш с твоей сестрой секрет! — ухмыльнулся его друг. — Селли, дорогуша, ты же не выдашь своему брату наш маленький секретик?
Нетрезвая Селестия, опасно клонившаяся со стула набок, хихикнула и утвердительно кивнула. Кивок ее таки добил — принцесса грохнулась со стула, впрочем, не переставая пьяненько хихикать.
— Когда же ты наконец прекратишь ее спаивать? — обреченно спросил Лунар. — Ты же знаешь, что ей хоть один бокал самого легкого вина дай — и все, пиши пропало. Сейчас ты ей можешь хоть что предложить, хоть превратить меня в пыльный коврик для вытирания ног, она согласится.
— А вот это уже мелочи, которые можно не уточнять, — Дискорд был сама невозмутимость. — Главное, что она согласна, чтобы ты сыграл, и согласна на условие, которое я предлагаю. Так ты не против?
Отбросив грызущие его сомнения, аликорн кивнул:
— Да. Условия ты помнишь.
— Еще бы не помнить, — хмыкнул Дискорд. — Двадцать лет проторчать на месте той каменюки, которую вы удачно выдаете за меня, что у вас неплохо получается. Мне, конечно, привычно. Не первый раз, и, думаю, не последний... Поверь, условия в случае твоего проигрыша ненамного хуже. Я бы сказал, даже лучше. Может, тебе даже понравится! Но не буду портить сюрприз. Лучше начнем.
Следующие полчаса целеустремленность Лунара медленно уступала место некоторой растерянности, если не сказать панике. В конце концов его оппонент хлопнул на стол очередную карту, потянулся к месту, где лежала колода, и обнаружилось, что колода уже бесследно растаяла.
— Ну, мой дорогой друг, — с преувеличенным сочувствием произнес Дискорд, — так уж вышло. Не повезло тебе. Видно, давно не практиковался. Ну да с кем не бывает...
— Отвянь, — вяло огрызнулся Лунар, полный нехороших предчувствий. — Говори свои условия.
Дискорд загадочно улыбнулся, нагнулся к принцу и что-то ему прошептал. Тот подскочил на месте и ошарашенно выпрямился.
— Полвека?! — завопил он. — Пятьдесят лет мне придется... придется...
— Всего лишь заниматься тем же, что и обычно, — безмятежно отозвался Дискорд. — Род твоей деятельности никаких изменений не претерпит.
— Но я буду, твою мать, кобылой?! — взвыл Лунар. — Пятьдесят гребаных лет?!
— Милой, стройной и изящной аликорночкой, — с удовольствием уточнил Дискорд. — Принцессой Луной!
Лунар рухнул на землю, накрыл голову копытами и застонал.
— Не расстраивайся, — утешил его друг. — Я же говорю, может, тебе даже понравится! В конце концов, пятьдесят лет — не так уж и много. Они пролетят как одно мгновение, если не задумываться о них.
— Ты двинулся, — не поднимая головы, вынес вердикт аликорн. — Вконец двинулся. Окончательно и бесповоротно. Как мы с Селли объясним это пони? Как, скажи на милость?
— Я вам немного помогу, — пообещал Дискорд. — Я же не какой-нибудь садист, который хочет, чтобы у несчастных пони было потрясение и разрушение основ... Я слегка подкорректирую им память в нужную сторону. А уж переписать учебники истории и прочую документацию — это раз плюнуть.
Лунар , накрыв голову копытами, напряженно размышлял. Основной мыслью было то, что "этого дебила надо закатать в камень на пару веков, пока в себя не придет". Однако было еще множество мелких мыслей вроде "полвека — это правда немного...", "некрасиво это, раз проиграл — надо выполнять", и самая главная из них — "а ведь это же и вправду очень интересно!". В итоге, как это чаще всего бывает, куча мелких провокативных мыслей задолбали голос разума настолько, что он плюнул и свалил.
— Ладно, — обреченно согласился Лунар. — Начинай!
— Что начинать, принцесса? — наигранно удивился Дискорд.
Лунар в ужасе понял, что его голос изменился. Подбежав к зеркалу, он увидел вместо привычного себя изящную стройную аликорночку, в которой он все же с трудом, но разглядел свои черты. Неплохо. По крайней мере, вполне привлекательная кобылка, разве что чересчур худая, но это тоже, в общем-то, не беда, скорее, даже наоборот...
Внезапно у Лунара в голове мелькнула неприятная мысль, он тут же судорожно принялся ощупывать себя со всех сторон. Закончив этот процесс, он сел на пол и сказал куда-то в пространство:
— Ах ты паскудина. Сволочь этакая. Ну так-то за что?
— А ты что думал? — возмутился дух Хаоса. — полное превращение, не исключая мелких деталей. Ладно тебе, ладно, не таких уж мелких, не смотри на меня так обиженно... Между прочим, это открывает такой простор для воображения! Только представь, как...
Внезапно очнувшаяся принцесса Селестия подняла голову, мутным взором оглядела комнату, не обратив внимание на некоторые изменения в облике брата, что-то пробормотала и уже более ясным взглядом огляделась. Точнее, попыталась оглядеться, но в итоге ее взгляд застрял на Лунаре.
— Л... Лунар... Это ты? Понимаешь, мне кажется, что...
— Принцесса, — невинным голосом сказал Дискорд, — позвольте мне представить вашу сестру, принцессу Луну! Что же вы так смотрите? Неужто вы забыли, что мы договаривались с вами?
Селестия перевела взгляд на Дискорда. Явно что-то вспомнила. Закатила глаза и рухнула в обморок.

***
— Ну прости меня, пожалуйста, — виновато просила Селестия Лунара. — Я тогда совсем не подумала, мне показалось, что это было бы забавно, и...
— Селли, — мягко сказал жеребец, — хватит. Я тебя уже давно простил. Прошло больше тысячи лет, какая уж теперь разница?
— Но все-таки, если бы я тогда не напилась...
— Забудь, — махнул копытом Лунар. — Сейчас это уж точно неважно, кто, что и почему. И вообще, ты же Дискорда знаешь — раз уж ему пришла в голову такая интересная, по его мнению, идея, то он ее так или иначе осуществит. К тому же в любом случае через пятьдесят лет все должно было вернуться обратно, если бы... да, если бы этот рогатый придурок все не напутал.

***
— Что значит "забыл"?! — в истерике вопила Селестия. — Как ты мог это забыть?! Как, КАК ты мог просто взять и ЗАБЫТЬ это?!
— Бог мой, Селли, я...
— Не называй меня "Селли", исчадие Тартара!
— Селестия, ну забыл я, забыл, что они так мало живут, так часто рожают детей, что эти дети так быстро растут! Я же специально ровно на пятьдесят лет память им изменил, с отсчетом времени, точно все рассчитал! Я и не подумал даже, что у них успеют родиться новые пони!
— Они уже не только родились, они уже выросли с четким пониманием того, что я — принцесса! — угрожающе прошипел Лунар, к которому уже вернулся прежний вид. — Те, к кому вернулась нормальная память, боятся говорить об этом, потому что не хотят попасть в дурдом! Да их не так уж и много осталось!
— Но я не могу еще раз заменить всем память! — жалобно завопил Дискорд. — Я и так не смог сделать так, чтоб все документы, все архивы обратно поменялись! Ты же понимаешь, что есть определенные ограничения, рамки, которые...
— Мне глубоко плевать на все твои рамки и ограничения! Я просто хочу, чтоб мой брат мог жить спокойно, как раньше!
— И мне глубоко плевать на документы, — все так же тихо и мрачно сказал Лунар. — Их можно было бы исправить и обычным путем, уж как-нибудь, но вот то, что ты натворил...
Дискорд, зажатый в угол, начал спешно думать, что надо сделать, чтобы сейчас же не оказаться разорванным на много маленьких драконикусов. Благодаря такому стимулу он думал вдвое быстрее, чем обычно. Когда Селестия уже готовилась произнести какую-то длинную и явно небезобидную магическую формулу, глаза Дискорда округлились, и он вскричал:
— Эврика! Стойте! У меня есть идея!

***
— Признаю, прятать крылья и цвет было гораздо проще и, на мой взгляд, удобнее, — задумчиво признал Лунар. — Даже не пришлось менять имя. Никто ничего не заподозрил, да и кому пришел бы в голову такой бред? История с Найтмейр Мун вполне прокатила, Дискорд очень удачно все изобразил. Но потом ты...
— Извини, я просто...
— ...ты устала, сестренка. Давно уже устала править одна. Я же не мог оставить тебя одну? Конечно, нет. И тогда мы разыграли еще один спектакль. Пока что — последний. Но кто знает... Может, мы все же сможем устроить еще один? Может, не так уж трудно будет убедить пони, что я не Луна, а Лунар? Хочется жить нормально...
Аликорн помолчал и безнадежно закончил:
— Но раз уж ты говоришь, что это невозможно, то это невозможно. Что ж, наверное, надо подождать еще какое-то время.
— Я соскучилась по тебе, брат... — Селестия прижалась к Лунару, и он мягко обнял ее крылом.
— Но есть тут и плюс, — хмыкнул он, — ты перестала употреблять алкогольные напитки! Хоть что-то хорошее в этом есть.
— Еще бы. Я не хочу в следующий раз, выпив, обнаружить, что Эквестрия принадлежит Кризалис.
— Я бы тоже этого не хотел, Селли.
Помолчав, Селестия жалобно сказала:
— Я так редко могу видеть тебя... Очень редко...
— Сестренка, ты же знаешь, что я прилетаю каждый раз, когда у меня поменьше работы, и стараюсь рассчитывать такие дни заранее. Сегодня у нас целых три часа до того, как тебе надо будет поднимать солнце. Успеешь и насмотреться, и наговориться. Я тебе даже надоем.
— Глупый, ты мне никогда не надоешь. Ты же мой брат...
Они действительно успели наговориться. Когда Селестия взглянула на часы, до подъема Солнца
Когда Селестия взглянула на часы, до подъема Солнца оставалось десять минут.
Лунар тоже посмотрел на часы и расстроенно сказал:
— Ну вот, на самом интересном... Ладно. — Он подошел к окну. — Можешь начинать.
Через мгновение он уже снова преобразился в принцессу Луну.
Его сестра погасила лампу, Лунар раздернул шторы, распахнул створки окна и стремительно вылетел в окно.
Еще немного подождав, принцесса Селестия вздохнула и направилась к двери. Пора было начинать новый день.