Сонновыражение всего и постоянного переносятся слишком тяжело и перелегчительнее некоторого другого.
Но протончество сонности может стать самым всем тем, что полностью ничто. Переходящая сонность желаний проснуться каждым сном усиливается, но не слишком сильно.
Совершенно простое сонное и самое его сложное остаётся и может это делать до тех пор, пока то, что было порами – перестало ими быть.
Определяя всю её нужность она становится более, чем ничто.
Ничто, которое полностью всё редко встречательно во время бодрствования и ещё более реже при сне.
Вся странность снов более связанней, чем полностью бессвязно.
Но нахождение этих связей там, где нутрь – не всегда даёт нужный результат.
Гораздо более не всегда, чем постоянно не даёт его...
Странное нахождение их – может быть самым опасничейственным
нахождением переносимого непереносного сносительства, а бессвязность снов станет ещё более глубокой.
Но самое интереснейчество начинается во время остановления его.
И не всегда такое становится возможным.
Сонность манит и в результате возникновения самого похожего на манию...
Исомниакальность... Ах, какая она прекрасная.
Прекраснее, чем некогда ранее позднительных раничественных снов.
Сновидительны они лишь во время инсомниакальности.
Приятность бессоничеств приятнее некоторого полного и насыщенного "ничего".
И случаемые провалы проваливаются ещё чаще.
Погружаясь в туда – нужно быть творчески готовым и не готовым совершенно.
Некоторые опускаются туда,
даже не сномнивая о том, что нужно думать.
Всё оборотомнад.
Низомверх и верхомсредничественно...
Услышать то, что читается – ещё сложнее, для некоторого меня...