Утром рано в этот день:
Комок белоснежной шерсти с крыльями, закутавшись в одеяло, тихо мурлыкал во сне, пока по всему дому не стали раздаваться противнейшие громкие звуки гремящего металла. Пегаска попыталась зарыться под подушку, но это не принесло сколько-нибудь существенного результата и сонно ворча, она стала выбираться из-под одеяла.
- О Богини, да я даже в универе не вставала так рано и не спала так мало... - Бурча себе под нос, Спринг подползла к краю кровати и уже начала спускаться на пол, когда, зацепившись за одеяло, свалилась головой вниз на покрывающий пол ковер с длинным и мягким ворсом. - Уфф... Похоже, это войдет в привычку...
Поднявшись с пола, она широко зевнула и, выйдя из спальни в коридор, двинулась по дому в поисках уборной. Золотая грива была растрепана сильнее, чем раньше, а белые крылья с небесной-голубыми концами маховых перьев вновь оказались предательски расправлены.
Отыскав наконец нужное помещение, она, удовлетворив свои естественные потребности (отметив для себя непривычность этого процесса после более четверти века, прожитого в теле самца человека), смахнула со средних размеров зеркала слой пыли, заглянула в него и вяло усмехнулась своему виду. Умывшись, она намочила гриву и разгладила её копытом, приводя в более-менее пристойный вид. Закрыв уже начинающий покрываться ржавым налетом кран, она покинула уборную и направилась на кухню, завтракать. Спустя пятнадцать минут поиска посуды и ингредиентов и процесса готовки на плите, извергая облака пара, стояла кастрюля, с овсяной кашей с дольками яблок. Рядом во всю засвистывался кипящий чайник.
- Завтрак готов! - звонко сообщила всему дому пегаска, после чего наложила себе небольшую порцию, заварила чай и ушла завтракать в столовую.