destrier писал(а): Моё ИМХО:
1)автор умеет писать, и весьма неплохо, и я бы даже сказал хорошо. Мне понравился стиль письма и колоритные описания окружения, эмоций, и вообще всего.
2)мне не понравилось то, что написано. Не понравилась излишняя жестокость, не понравилась стилизация под человеческую модерновую войну.
1) его "колоритные описания" иногда могут вынести мозг. Гдет-о его манера нагнетать пафос действительно работает и выглядит прилично, но чаще он городит замковые стены на месте садового забора, говоря по русски чрезмерно усложняет предложение, путается в нем и предложение привращается либо в ахинею либо в сплошной взаимоисключающийся параграф.
2) Жестокость?! У Лея!? Не смеши мой хвост!
Хотите жестокости? этого есть у меня.
это ниобработанный и невычитанный черновик, а потому пардон за ляпы. Так же это начало одна из первых частей и она скореедраматична, нежели жестока. Вот дальше крови будет больше.
айн
Снаряды ложились точно на улицах, оставляя воронки размером с небольшой пруд, обращали аккуратные ухоженные домики с геранью на окнах в горы щебня и лома, погребая под собой своих обитателей. Поднимали высокие фонтаны воды в бухте, рубили в щепки мирные пароходики, перетирали в рыжую пыль кирпичные трубы, рвались в ухоженных садиках, громили древний монастырь, калечили сотни и убивали десятки. В городке бушевал пожар и, наверное, паника. Построек монастыря невозможно было разглядеть за стенами огня и дыма. На месте стертой с лица земли фабрики высились холмики из колотого кирпича, и торчала укороченная на треть, сильно покосившаяся, вся в копоти, с отметинами от осколков, одинокая полосатая труба.
Эскадра дала всего три залпа. Как на учениях: пристрелочный, недолет или перелет, накрытие. Всего-то три или четыре минуты. Словно не по живым пони стреляли, а сдавали норматив на приз Принца Вискерского где-нибудь в Ульмплендской бухте.
цвай
В семь утра «Палладия» сильно убавила ход. В семь тринадцать она выкатилась из строя вправо, освобождая дорогу остальным кораблям. Только башни С и Е вели слабый огонь. В башне Е оставалось исправным одно, правое, орудие и десятка четыре уцелевших матросов. Несколько стволов вспомогательного калибра тоже еще каким-то чудом стреляли, не смотря на сильный пожар на орудийной палубе. Нос корабля, из-за растущего дифферента, сидел в воде по самые брашпили. Бороться за живучесть корабля было уже некому. Центральный пост был разрушен. Отсеки корабля были отрезаны пожарами или разрушениями. Контрзатопления прекратили, они теперь только приближали конец корабля. Пробоину в палубе, уничтожившую башню А, заливало и крен на правый борт неумолимо рос. Поникшие стволы башни А облизывали волны. Башня Б стояла заклиненная с задранными в небо стволами, с пробитой и закопченной крышей. Надстройка за башней С и башня Д были охвачены огнем. Шлюпки были перемолоты осколками в щепки, а паровые катера походили на решето. Доски тиковой палубы торчали в разные стороны, словно содранные плугом. В пробоины в бортах захлестывалось все больше воды. Я, с воспаленными и слезящимися от дыма глазами, надрывно кашляя, орал в многократно перебитые осколками переговорные трубы, тщетно силясь докричаться до ЦПУ или башен. Симплтон лежал у меня под ногами с раскроенным черепом, а его кровь сбегала вниз по мачте, через дыру от осколка в полу «гнезда».
Где-то в глубине корабля, аккурат подо мною что-то взорвалось. Корабль содрогнулся. Площадка «вороньего гнезда» ушла из-под ног. Меня швырнуло спиной о козырек и отбросило в сторону. Мое, словно лишившееся веса тело, полетело, брыкая в воздухе ногами, подхваченное ударной волной вместе с вывернутой мачтой и многочисленными обломками. Мимо меня проплыл пятидесятифутовый катер.
Все это безобразие длилось какие-то мгновения. Последнее, что я видел, падая с высоты шестидесяти футов, кувыркаясь в уйме обломков, и перед тем, как уйти под воду в доброй полусотне ярдов от корабля был лопающийся по швам борт «Палладии», над которым вспухала уродливым горбом палуба, и вздымался исполинский столб дыма. Сорванная с погона взрывом пороха, в погребах, башня С парила в небесах и больше напоминала пушинку чем четыреста с лишним тонн катаной брони