MrJonas писал(а):Не так давно как раз рассчитывал некоторые расстояния в Эквестрии, беря за основу события сериала. Теоретически можно представить, что паровоз тянет несколько команд, регулярно друг друга сменяющих, а значит, способных поддерживать среднюю скорость, скажем, хотя бы в 20 км/ч. Этого вполне достаточно, Эквестрия не Россия, расстояния тут небольшие (чего только стоит пеший переход из Понивиля в Мэйнхеттен) и поняши, всё-таки, тоже маленькие. Тягловые пони, к тому же, вполне могут скакать рысью, не так сильно себя утруждая. Зачем я всё это написал?) Будем считать что так, от нечего делать)
Правда всё это не отменяет разбитых копыт и огромных усилий, чтобы тащить состав.
"А вот и причина, почему поезд и паровоз в Эплузу тянут иногда вкопытную..."
Ближе к вечеру поезд остановился прямо посреди обширного поля, по которому пробегали рельсы. На куче угля появился машинист, удерживая в зубах нечто бесформенное. Аккуратно положив "нечто" на уголь, он заговорил:
— Слышь, папарацци, готовь фотик. Мы через пять минут заливать топку начнём. Пару будет — что на Фабрике Облаков! И даже больше! О-у! — тут он сделал вид, что только сейчас обнаружил четверых спутников Фезервейта. — Да ты не один путешествуешь! Ну что же — тогда это вам! — и он подвинул копытом к ним "нечто", оказавшееся пятью дыхательными масками, заранее подогнанными под размер головы жеребёнка. — Нацепляйте, пока я по вагонам пройдусь, сообщу правила безопасности...
Вскоре голос бородача уже доносился из первого вагона:
— Уважаемые пассажиры! Сейчас мы будем пересекать местность, на которой недавно произошёл выброс газа! Для вашей безопасности все окна в вагонах будут герметично закрыты. Это делается для того, чтобы не пострадали больные астмой и аллергиями, а также дети, которые поболее взрослых чувствительны к газу. Убедительно прошу окна вагонов не открывать вплоть до специального разрешения. Также категорически запрещается зажигать какой бы то ни было огонь, а единорогам и аликорнам запускать огненные заклинания. В качестве освещения на ночь остаются лишь светлячки. Свечи прошу задуть немедленно. Спасибо за понимание.
Затем послышались звуки захлопываемых окон, стук двери, и вскоре чуть тише тот же голос прозвучал из второго вагона:
— Уважаемые пассажиры! Сейчас мы будем пересекать местность, на которой...
— Кажется, я понимаю, зачем из оставшихся вагонов в Понивилле ссадили часть пассажиров, — обратилась к друзьям Эплблум. — Тащить и вагоны, и паровоз будут всего двое. Вот и уменьшили вес, насколько это возможно.
— Ты не права, — отозвался помощник машиниста, подключающий трубу от водяной ёмкости к топке. — Количество пони в вагонах сокращено для того, чтобы воздуха хватило на всех, пока мы не покинем опасный район... Ну, готов снимать? Пускаю воду в топку!
Из окутавшего местность пара можно было бы вылепить новый Клаудсдейл, и ещё немножко осталось бы на заплатки для старого.
Фотик щёлкал кадр за кадром, запечатлевая фейерическое порождение огня и воды. Фезервейт был счастлив и даже напевал, взводя свою фотокамеру.
Стук колёс по рельсовым стыкам сливался с цокотом копыт по шпалам, ветерок приятно обдувал пятерых путешественников, с угольной кучи окидывающих взглядом расстилающиеся просторы и выразительно сопящих фильтрами дыхательных масок.
— А я поняла, откуда здесь взялся этот вредный газ! — голос Скуталу из-под маски звучал глухо и сопяще. — Это Жуткие Мифические Люди из сказаний Лиры пустили здесь газу, чтобы всех отравить!
— Агась! — поддержала её своим сопением Эплблум. — Мифические Люди пукают беззвучно, но на удивление опасно!..
— Да ну тебя, Блум, я, может, открытие века сделала!
— Тогда я поправлю тебя, — просопела Свитти Бель: — Агенты Шайнинг Армора, притворяющиеся людьми, переели здесь мороженого "Грохот Дракона"! И заели рожком "Пинки Пай".
— Не заели, — Фезервейт на ходу перезаряжал камеру и умудрялся сопеть тише других. — Иначе всё воспламенилось бы и рвануло ещё до прихода поезда...
Спустя час пути поезд остановился, чтобы тянущая его пара железнодорожников сменилась на резервную команду, до этого отдыхавшую в кабине паровоза.
— Вот что, жеребята, — из сумрака к пятерым путешественникам приблизился тяжело дышащий машинист. — Мы сейчас почти в центре газового выброса. Так что постарайтесь даже камешки или железяки не ронять. Иначе весь поезд научится летать сразу во всех направлениях...
Тут он увидел направляющего на него фотоаппарат пегасёнка:
— Стой! Замри! Осторожно уложи аппарат обратно...
— Но такой кадр пропадает! — огорчился Фезервейт. — Пот по тебе струится крупными каплями, шерсть мокрая. Сразу видно напряжение от тяжёлой работы!
— Пусть лучше кадр пропадает, чем все мы, — пробурчал машинист. — Я ж так понимаю, в темноте ты только со вспышкой снимать можешь?
— О-о-ой, — до Фезервейта только сейчас дошло, что последовало бы за срабатыванием магниевого заряда. И задние ноги предательски затряслись от накатившего ужаса.
Возможно, бедняга пегасёнок вообще рухнул бы в обморок, если б в это время Скуталу не спрыгнула с поезда:
— Подождите меня здесь, я только к дырам, откуда газ идёт! Посмотрю — и назад!
Фезервейт молнией метнулся к ней:
— Назад! Там опасно! Задохнёшься совсем!
— Фиг тебе! Я круче крутых, и могу дышать там даже без маски!
Рыжая пегасочка попыталась было рвануть вперёд, подгоняя себя жужжанием крылышек, но так и осталась на месте: старый машинист наступил ей на хвост, припечатав сливово-малиновые волоски к земле.
— Лучше послушайся друга, — сказал он, игнорируя возмущённые вопли кобылки. — Он тоже как-то собрался посмотреть поближе... Там такая концентрация газа, что нужна не маска, а кислородный баллон, чтобы не помереть. И идёт газ не из дыр, а из трещин в сухой земле, — добавил он.
— Интересно, как это Скуталу собиралась искать место выхода газа? — теребил яблочную земнопоньку Пипсквик.
— На нюх, наверное, — ответила та.
— Она увидела место выброса, — пояснил им машинист. — Магия...
— Интересно, — протянула Бель. — Я не вижу ничего, а она видит, хотя и не единорог? Это как?!
— А этот газ только пегасы и видят, — ответил бородач. — Ну, запрыгивайте обратно, сейчас тронемся!
<...>
Пока юная земнопони общалась с трактирщиком, однокрылый пегас махнул копытом Фезервейту, подзывая его.
"Я?!" — так же жестом переспросил юный фотограф и, получив подтверждающий кивок, прошёл до дальнего угла салуна.
— Не боись, — обратился к нему однокрылый верзила, — Не обижу. Ты друг её, — он кивнул на говорящую у стойки Эплблум, — А друзья одного из Эплов — друзья всем Эплам!
— Вы хотели что-то спросить у меня? — вежливо поинтересовался Фезервейт.
— Во-первых, не спросить, а сказать. Присоветовать, как пегас пегасу. Ты слышь, малец, сделай так, чтобы через полтора часа от силы ты и твои друзья находились как можно дальше от трактира, и не заходили б сюда часа два после этого. Усёк?
— Ладно... А почему?
— Зачем тебе смотреть, как взрослые воспитывают друг друга? — дипломатично ответил тот.
— Ладно... А что во-вторых?
— А во-вторых, малыш, — здоровяк приблизился к жеребёнку, глядя ему прямо глаза в глаза, — Прекращай "Выкать", мы же тут все свои, Эплы, Дискорд меня разрази!
— Ну, тогда... Я Фезервейт.
— А я — Эплкоу! Для друзей можно просто Коу, но мы с тобой пока ещё не друзья. Я вообще мало кого могу назвать друзьями с тех пор как сбежал из плена у Алмазных Псов и лишился крыла.
— Они захватили тебя в плен?! — изумился фотограф.
— Агась, малыш! Но я раскидал их и, выломав решётки, сбежал! И с тех пор я хоть и не летаю, но драться могу покруче других! А ещё я завсегда первый замечаю, когда в Яблочные Долины идёт газ с пустоши!
— Ты тоже видишь этот газ?
— А что в этом странного? Мне странно, что другие его не видят! Он гадкий, горчичный и мерцающий. Как болото полетело!
— Скажит... — Фезервейт запнулся и поправился: — Скажи, это из-за газа тут дома строят деревянными? Чтобы проще отстраивать было?
— Скажешь тоже! — хохотнул однокрылый. — Да бахни этот газ — нас всех по Дальним Горам размазало б! Это мы с бизонами договорились, что дома будем строить из дерева. У них традиция — время от времени совершать набеги на Эплузу. А у нас — драться с ними при этом. Вот и договорились. Мы строим всё деревянное, чтобы они не поранились, снося город. А они заранее говорят, когда будут сносить, чтобы все не желающие драться успели отойти в сторону от драки!
— Но колодец-то каменный... — осторожно заметил пегасёнок.
— А колодец они никогда и не сносят! В драке и нам, и им пить хочется. Вот тогда отходишь к колодцу и пьёшь. И пока ты пьёшь — тебя не трогают! Традиция. И пофиг, пони ты или бизон! А попил — добро пожаловать в драку дальше!
(с) Angelripper и Navk, "Меткостиратели"
— Слышь, папарацци, готовь фотик. Мы через пять минут заливать топку начнём. Пару будет — что на Фабрике Облаков! И даже больше! О-у! — тут он сделал вид, что только сейчас обнаружил четверых спутников Фезервейта. — Да ты не один путешествуешь! Ну что же — тогда это вам! — и он подвинул копытом к ним "нечто", оказавшееся пятью дыхательными масками, заранее подогнанными под размер головы жеребёнка. — Нацепляйте, пока я по вагонам пройдусь, сообщу правила безопасности...
Вскоре голос бородача уже доносился из первого вагона:
— Уважаемые пассажиры! Сейчас мы будем пересекать местность, на которой недавно произошёл выброс газа! Для вашей безопасности все окна в вагонах будут герметично закрыты. Это делается для того, чтобы не пострадали больные астмой и аллергиями, а также дети, которые поболее взрослых чувствительны к газу. Убедительно прошу окна вагонов не открывать вплоть до специального разрешения. Также категорически запрещается зажигать какой бы то ни было огонь, а единорогам и аликорнам запускать огненные заклинания. В качестве освещения на ночь остаются лишь светлячки. Свечи прошу задуть немедленно. Спасибо за понимание.
Затем послышались звуки захлопываемых окон, стук двери, и вскоре чуть тише тот же голос прозвучал из второго вагона:
— Уважаемые пассажиры! Сейчас мы будем пересекать местность, на которой...
— Кажется, я понимаю, зачем из оставшихся вагонов в Понивилле ссадили часть пассажиров, — обратилась к друзьям Эплблум. — Тащить и вагоны, и паровоз будут всего двое. Вот и уменьшили вес, насколько это возможно.
— Ты не права, — отозвался помощник машиниста, подключающий трубу от водяной ёмкости к топке. — Количество пони в вагонах сокращено для того, чтобы воздуха хватило на всех, пока мы не покинем опасный район... Ну, готов снимать? Пускаю воду в топку!
Из окутавшего местность пара можно было бы вылепить новый Клаудсдейл, и ещё немножко осталось бы на заплатки для старого.
Фотик щёлкал кадр за кадром, запечатлевая фейерическое порождение огня и воды. Фезервейт был счастлив и даже напевал, взводя свою фотокамеру.
Стук колёс по рельсовым стыкам сливался с цокотом копыт по шпалам, ветерок приятно обдувал пятерых путешественников, с угольной кучи окидывающих взглядом расстилающиеся просторы и выразительно сопящих фильтрами дыхательных масок.
— А я поняла, откуда здесь взялся этот вредный газ! — голос Скуталу из-под маски звучал глухо и сопяще. — Это Жуткие Мифические Люди из сказаний Лиры пустили здесь газу, чтобы всех отравить!
— Агась! — поддержала её своим сопением Эплблум. — Мифические Люди пукают беззвучно, но на удивление опасно!..
— Да ну тебя, Блум, я, может, открытие века сделала!
— Тогда я поправлю тебя, — просопела Свитти Бель: — Агенты Шайнинг Армора, притворяющиеся людьми, переели здесь мороженого "Грохот Дракона"! И заели рожком "Пинки Пай".
— Не заели, — Фезервейт на ходу перезаряжал камеру и умудрялся сопеть тише других. — Иначе всё воспламенилось бы и рвануло ещё до прихода поезда...
Спустя час пути поезд остановился, чтобы тянущая его пара железнодорожников сменилась на резервную команду, до этого отдыхавшую в кабине паровоза.
— Вот что, жеребята, — из сумрака к пятерым путешественникам приблизился тяжело дышащий машинист. — Мы сейчас почти в центре газового выброса. Так что постарайтесь даже камешки или железяки не ронять. Иначе весь поезд научится летать сразу во всех направлениях...
Тут он увидел направляющего на него фотоаппарат пегасёнка:
— Стой! Замри! Осторожно уложи аппарат обратно...
— Но такой кадр пропадает! — огорчился Фезервейт. — Пот по тебе струится крупными каплями, шерсть мокрая. Сразу видно напряжение от тяжёлой работы!
— Пусть лучше кадр пропадает, чем все мы, — пробурчал машинист. — Я ж так понимаю, в темноте ты только со вспышкой снимать можешь?
— О-о-ой, — до Фезервейта только сейчас дошло, что последовало бы за срабатыванием магниевого заряда. И задние ноги предательски затряслись от накатившего ужаса.
Возможно, бедняга пегасёнок вообще рухнул бы в обморок, если б в это время Скуталу не спрыгнула с поезда:
— Подождите меня здесь, я только к дырам, откуда газ идёт! Посмотрю — и назад!
Фезервейт молнией метнулся к ней:
— Назад! Там опасно! Задохнёшься совсем!
— Фиг тебе! Я круче крутых, и могу дышать там даже без маски!
Рыжая пегасочка попыталась было рвануть вперёд, подгоняя себя жужжанием крылышек, но так и осталась на месте: старый машинист наступил ей на хвост, припечатав сливово-малиновые волоски к земле.
— Лучше послушайся друга, — сказал он, игнорируя возмущённые вопли кобылки. — Он тоже как-то собрался посмотреть поближе... Там такая концентрация газа, что нужна не маска, а кислородный баллон, чтобы не помереть. И идёт газ не из дыр, а из трещин в сухой земле, — добавил он.
— Интересно, как это Скуталу собиралась искать место выхода газа? — теребил яблочную земнопоньку Пипсквик.
— На нюх, наверное, — ответила та.
— Она увидела место выброса, — пояснил им машинист. — Магия...
— Интересно, — протянула Бель. — Я не вижу ничего, а она видит, хотя и не единорог? Это как?!
— А этот газ только пегасы и видят, — ответил бородач. — Ну, запрыгивайте обратно, сейчас тронемся!
<...>
Пока юная земнопони общалась с трактирщиком, однокрылый пегас махнул копытом Фезервейту, подзывая его.
"Я?!" — так же жестом переспросил юный фотограф и, получив подтверждающий кивок, прошёл до дальнего угла салуна.
— Не боись, — обратился к нему однокрылый верзила, — Не обижу. Ты друг её, — он кивнул на говорящую у стойки Эплблум, — А друзья одного из Эплов — друзья всем Эплам!
— Вы хотели что-то спросить у меня? — вежливо поинтересовался Фезервейт.
— Во-первых, не спросить, а сказать. Присоветовать, как пегас пегасу. Ты слышь, малец, сделай так, чтобы через полтора часа от силы ты и твои друзья находились как можно дальше от трактира, и не заходили б сюда часа два после этого. Усёк?
— Ладно... А почему?
— Зачем тебе смотреть, как взрослые воспитывают друг друга? — дипломатично ответил тот.
— Ладно... А что во-вторых?
— А во-вторых, малыш, — здоровяк приблизился к жеребёнку, глядя ему прямо глаза в глаза, — Прекращай "Выкать", мы же тут все свои, Эплы, Дискорд меня разрази!
— Ну, тогда... Я Фезервейт.
— А я — Эплкоу! Для друзей можно просто Коу, но мы с тобой пока ещё не друзья. Я вообще мало кого могу назвать друзьями с тех пор как сбежал из плена у Алмазных Псов и лишился крыла.
— Они захватили тебя в плен?! — изумился фотограф.
— Агась, малыш! Но я раскидал их и, выломав решётки, сбежал! И с тех пор я хоть и не летаю, но драться могу покруче других! А ещё я завсегда первый замечаю, когда в Яблочные Долины идёт газ с пустоши!
— Ты тоже видишь этот газ?
— А что в этом странного? Мне странно, что другие его не видят! Он гадкий, горчичный и мерцающий. Как болото полетело!
— Скажит... — Фезервейт запнулся и поправился: — Скажи, это из-за газа тут дома строят деревянными? Чтобы проще отстраивать было?
— Скажешь тоже! — хохотнул однокрылый. — Да бахни этот газ — нас всех по Дальним Горам размазало б! Это мы с бизонами договорились, что дома будем строить из дерева. У них традиция — время от времени совершать набеги на Эплузу. А у нас — драться с ними при этом. Вот и договорились. Мы строим всё деревянное, чтобы они не поранились, снося город. А они заранее говорят, когда будут сносить, чтобы все не желающие драться успели отойти в сторону от драки!
— Но колодец-то каменный... — осторожно заметил пегасёнок.
— А колодец они никогда и не сносят! В драке и нам, и им пить хочется. Вот тогда отходишь к колодцу и пьёшь. И пока ты пьёшь — тебя не трогают! Традиция. И пофиг, пони ты или бизон! А попил — добро пожаловать в драку дальше!
(с) Angelripper и Navk, "Меткостиратели"